Мозг приспосабливается к регулярной деятельности. Хрестоматийный пример – мозги лондонских кэбби с увеличенной частью, заведующей пространственной навигацией. И у музыкантов мозг работает иначе, чем у людей, не занимающихся музыкой. Мало того, работа мозга музыкантов отличается в зависимости от музыки, которую они играют, выяснили в Институте мозга и сознания человека Общества Макса Планка, сравнив мозговую активность джазовых и классических пианистов.

Джаз строится на импровизации, музыканты в нем всегда готовы к гармоническим модуляциям и отклонениям, необычным сочетаниям нот и аккордам и т. д. В академической классике музыканты играют те же ноты, но по-разному. Вместо импровизации здесь интерпретация. В эксперименте две группы музыкантов смотрели видео с рукой, играющей последовательность аккордов. В одних вариантах в них оказывались неожиданные, «неправильные» аккорды, открывавшие возможность импровизации, в других гармония не представляла ничего необычного, зато странности были с аппликатурой (порядком расположения и чередованием пальцев). Участвовавших в эксперименте просили в точности повторять движения на беззвучной (чтобы не мешать ученым наблюдать за работой мозга) фортепианной клавиатуре.

Музыканты, какую бы музыку ни играли, планируют свои движения. Если планы приходится резко менять, это меняет мозговые ритмы, видимые на электроэнцефалограмме. В эксперименте джазовые пианисты, повторяя странные и необычные аккорды, перепланировали движения чуть раньше и потому меньше ошибались, повторяя такие аккорды. Иначе говоря, их мозг был в постоянной готовности к импровизациям. Зато при повторении необычной аппликатуры раньше перестраивались исполнители классической музыки: они по умолчанию оказывались готовы к игре тех же аккордов иным способом.

Не стоит лишь забывать: человеческий мозг обладает высокой степенью пластичности, и в истории музыки достаточно примеров радикальной смены репертуара и сочетания в одном музыканте или коллективе самых разных видов и стилей музыки.